о где теперь Алкивиад, когда-то
Платона чаровавший, и Сократа,
и целый ряд философов других?
и где красавец этой же породы,
о ком поведал нам Шекспиров стих?
где Бонаротти юные модели,
чьи столь его прельщавшие тела
ваял он в рабских позах неспроста?
все эти чудо-отроки — ужели
одно лишь лето их краса цвела?
где ныне богоравный Антиной,
с кем, воссоздав эпоху Адриана,
нас заново знакомит Юрсенар?
великий Нил во цвете лет забрал
того, кто, вечной младости взыскуя,
арканам смерти бросить вызов смел
оплакивали все его удел,
а безутешный Адриан статуи
заказывал, чтобы хоть в них жила
краса, что лето лишь одно цвела
где мальчики эпохи Ренессанса,
чьи бёдра так обтягивало три-
ко? где пажи пленительные, при
чьём виде таял Генрих номер Три?
узреть миньонов этих есть ли шансы?
Боюсь, что нет, ведь нежную их плоть
обратно с глиною смешал Господь,
и сколь судьба к ним ни была щедра —
одно лишь лето их краса цвела
о вы, прелестники былых эпох,
дойдёт ли к вам из нашей скорбный вздох
того, кто скоро сгинет в той же яме,
где вы пропали, съедены червями,
чья тоже, какова бы ни была,
дно лишь лето красота цвела?
Платона чаровавший, и Сократа,
и целый ряд философов других?
и где красавец этой же породы,
о ком поведал нам Шекспиров стих?
где Бонаротти юные модели,
чьи столь его прельщавшие тела
ваял он в рабских позах неспроста?
все эти чудо-отроки — ужели
одно лишь лето их краса цвела?
где ныне богоравный Антиной,
с кем, воссоздав эпоху Адриана,
нас заново знакомит Юрсенар?
великий Нил во цвете лет забрал
того, кто, вечной младости взыскуя,
арканам смерти бросить вызов смел
оплакивали все его удел,
а безутешный Адриан статуи
заказывал, чтобы хоть в них жила
краса, что лето лишь одно цвела
где мальчики эпохи Ренессанса,
чьи бёдра так обтягивало три-
ко? где пажи пленительные, при
чьём виде таял Генрих номер Три?
узреть миньонов этих есть ли шансы?
Боюсь, что нет, ведь нежную их плоть
обратно с глиною смешал Господь,
и сколь судьба к ним ни была щедра —
одно лишь лето их краса цвела
о вы, прелестники былых эпох,
дойдёт ли к вам из нашей скорбный вздох
того, кто скоро сгинет в той же яме,
где вы пропали, съедены червями,
чья тоже, какова бы ни была,
дно лишь лето красота цвела?
Юрочка. Юрочка бывает очень красив. Но у него появилось что-то новое: медленность и изысканность движений, преднамеренная сладость некоторых интонаций и улыбок onctuosité. А иногда прежняя приветливая и молоденькая мордочка, когда он машет кепкой. Очень худ. Красиво играет на бильярде. Умеет общаться с детьми. Можно представить в полудуховном платье. Иезуит? М<ожет> б<ыть>, потому что недавно купили книгу о иезуитах. Стройнее, когда лежит, чем когда спит. Когда спал в новой ночной рубашке, молоденький, был похож на Христа Бердсли, или на самого Обри.
к л и к а б е л е н !
к л и к а б е л ь н о !
Комментариев нет:
Отправить комментарий