четверг, 1 мая 2014 г.

КРОССЕНС  № 384:  —  «Смерть-в-любви»  &  «Неожиданное
следствие  позитивизма  и  нигилятины».

(1  Мая:  —  «Международный  День  Деизма»).


СУДЬБА СУДЬБЫ СУДЬБЕ СУДЬБОЮ — О СУДЬБЕ.

1962 — — — — — 2012.




1~2: — «ДАВИД»  (~ «ДАВИДОВ ЩИТ» ① !)

2~3: — «НЕ ПОЖЕЛАЙ ЖЕНЫ БЛИЖНЕГО ТВОЕГО»
(~ «ДАВИД И УРИЯ» + «ТРИСТАН И ИЗОЛЬДА» !)


1~4: — «СОЛОМОН = СЫН ЦАРЯ ДАВИДА»
(~ «СОЛОМОНОВА ПЕЧАТЬ» ① + «ЕВРЕИ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ» ④ !!!!!)


2~5: — «БИБЛЕЙСКАЯ ИСТОРИЯ»
(~ «БИБЛИЯ & “ПОДРОСТОК”»: ДАВИД = ВЕРСИЛОВ, УРИЯ = МАКАР,
ВИРСАВИЯ = МАМА, СОЛОМОН = АРКАДИЙ (ПОДРОСТОК), АВИСАГА = АХМАКОВА !)


3~6: — «АРХИПЕЛАГ»  (~ «ARCHIPEL» ③ !)

4~5: — «ПОДРОСТОК (ИДЕЯ: “СТАТЬ РОТШИЛЬДОМ”) — “НЕОЖИДАННОЕ СЛЕДСТВИЕ
ПОЗИТИВИЗМА И НИГИЛЯТИНЫ”»



[NOTA BENE: «“ПОДРОСТОК” = ПРОРОЧЕСТВО ДОСТОЕВСКОГО О ЖИДОВСКОМ ПЕРИОДЕ РУССКОЙ ИСТОРИИ»]




5~6: — «ЗАПИСКИ ИЗ МЁРТВОГО ДОМА»  (~ SAPIENTI  SAT !)

4~7: — «ЖИДОВСКИЙ ПЕРИОДЕ РУССКОЙ ИСТОРИИ (1962 — 2012)»
(~ SAPIENTI  SAT !)


5~8: — «“ФИЛОСОФСКИЙ ДЕИЗМ” & “ХРИСТОС НА БАЛТИЙСКОМ МОРЕ”»
(~ СМ. ТЕКСТ И КАРТИНУ — НИЖЕ !)


6~9: — «ДВА РУССКИХ ТИПА: “СТРАННИК=МАКАР=СОЛЖЕНИЦЫН” & “СКИТАЛЕЦ=ВЕРСИЛОВ=ТАРКОВСКИЙ”»
(~ SAPIENTI  SAT !)



7~8: — «ГОЛГОФА»  (~ «ЛОБНОЕ МЕСТО» ⑦ !)

8~9: — «БАЛТИЙСКОЕ МОРЕ»  (~ SAPIENTI  SAT !)



к л и к а б е л ь н о  ⇒  Яндекс.Музыка !

к л и к а б е л ь н о  ⇒  rutracker.org !



— Я представляю себе, мой милый, — начал он с задумчивою улыбкою, — что бой уже кончился и борьба улеглась. После проклятий, комьев грязи и свистков настало затишье, и люди остались одни, как желали: великая прежняя идея оставила их; великий источник сил, до сих пор питавший и гревший их, отходил, как то величавое зовущее солнце в картине Клода Лоррена, но это был уже как бы последний день человечества. И люди вдруг поняли, что они остались совсем одни, и разом почувствовали великое сиротство. Милый мой мальчик, я никогда не мог вообразить себе людей неблагодарными и оглупевшими. Осиротевшие люди тотчас же стали бы прижиматься друг к другу теснее и любовнее; они схватились бы за руки, понимая, что теперь лишь они одни составляют всё друг для друга. Исчезла бы великая идея бессмертия, и приходилось бы заменить её; и весь великий избыток прежней любви к тому, который и был бессмертие, обратился бы у всех на природу, на мир, на людей, на всякую былинку. Они возлюбили бы землю и жизнь неудержимо и в той мере, в какой постепенно сознавали бы свою проходимость и конечность, и уже особенною, уже не прежнею любовью. Они стали бы замечать и открыли бы в природе такие явления и тайны, каких и не предполагали прежде, ибо смотрели бы на природу новыми глазами, взглядом любовника на возлюбленную. Они просыпались бы и спешили бы целовать друг друга, торопясь любить, сознавая, что дни коротки, что это — всё, что у них остается. Они работали бы друг на друга, и каждый отдавал бы всем всё своё и тем одним был бы счастлив. Каждый ребёнок знал бы и чувствовал, что всякий на земле — ему как отец и мать. «Пусть завтра последний день мой, — думал бы каждый, смотря на заходящее солнце, — но всё равно, я умру, но останутся все они, а после них дети их» — и эта мысль, что они останутся, всё так же любя и трепеща друг за друга, заменила бы мысль о загробной встрече. О, они торопились бы любить, чтоб затушить великую грусть в своих сердцах. Они были бы горды и смелы за себя, но сделались бы робкими друг за друга; каждый трепетал бы за жизнь и за счастие каждого. Они стали бы нежны друг к другу и не стыдились бы того, как теперь, и ласкали бы друг друга, как дети. Встречаясь, смотрели бы друг на друга глубоким и осмысленным взглядом, и во взглядах их была бы любовь и грусть… Милый мой, — прервал он вдруг с улыбкой, — всё это — фантазия, даже самая невероятная; но я слишком уж часто представлял ее себе, потому что всю жизнь мою не мог жить без этого и не думать об этом. Я не про веру мою говорю: вера моя невелика, я — деист, философский деист, как вся наша тысяча, так я полагаю, но… но замечательно, что я всегда кончал картинку мою видением, как у Гейне, «Христа на Балтийском море». Я не мог обойтись без него, не мог не вообразить его, наконец, посреди осиротевших людей. Он приходил к ним, простирал к ним руки и говорил: «Как могли вы забыть его?» И тут как бы пелена упадала со всех глаз и раздавался бы великий восторженный гимн нового и последнего воскресения… Достоевский,  «Подросток»

к л и к а б е л ь н о !

Комментариев нет: