Более половины века прошло с того дня, когда она приехала впервые в Советский Союз — приехала в качестве одной из победительниц только что закончившегося Шопеновского конкурса 1949 года. Сначала в составе делегация мастеров польской культуры, а затем, спустя несколько месяцев, с сольными концертами. "Мы не знаем, как Черны-Стефаньска играет музыку других композиторов, но в исполнении Шопена польская пианистка проявила себя филигранным мастером и тонким художником, которому органически близок чудесный мир неповторимых образов великого композитора. Галина Черны-Стефаньска имела выдающийся успех у требовательной московской аудитории. Приезд молодой пианистки в Советский Союз познакомил нас с замечательным музыкантом, перед которым открыт большой артистический путь". Так писал тогда журнал "Советская музыка". И время подтвердило этот прогноз.
Но мало кто знает, что первая и самая памятнаяя Встреча Черны-Стефаньской с советскими людьми состоялась за несколько лет до той, московской. Произошла она в тот момент, когда будущей артистке казалось, что заветная мечта — стать пианисткой — уже не осуществится. С юных лет все вроде бы благоприятствовало ей. До десяти лет ее воспитанием руководил отец — Станислав Шварценберг-Черны, профессор Краковской консерватории; в 1932 году она занималась несколько месяцев в Париже у самого А. Корто, а затем, в 1935 году, стала воспитанницей знаменитого пианиста Ю. Турчиньского в Варшавской консерватории. Уже тогда она играла на эстрадах Польши и перед микрофонами Польского радио. Но тут началась война, и все планы рухнули.
...Настал год победы — 1945-й. Вот как вспоминала сама артистка день 21 января: "Советские войска освободили Краков. В годы оккупации я редко подходила к инструменту. А в тот вечер мне захотелось играть. И я присела к роялю. Вдруг кто-то постучал. Советский солдат осторожно, стараясь не шуметь, положил винтовку и, с трудом подбирая слова, объяснил, что ему очень хочется послушать немного музыки. Целый вечер я играла для него. Он слушал очень внимательно..."
В тот день артистка поверила в возрождение своей мечты. Правда, до ее осуществления предстояло пройти еще долгий путь, но она пробежала его стремительно: занятия под руководством мужа, педагога Л. Стефаньского, победа в Конкурсе молодых польских музыкантов в 1946 году, годы занятий в классе 3. Джевецкого в варшавской Высшей музыкальной школе (сначала на ее подготовительном отделении). А параллельно — работа иллюстраторшей в музыкальной школе, выступления на краковских фабриках, в балетной школе, игра на танцевальных вечерах. В 1947 году Черны-Стефаньска впервые выступила с оркестром Краковской филармонии под управлением В. Бердяева, сыграв ля-мажорный Концерт Моцарта. А затем была победа на конкурсе, положившая начало систематической концертной деятельности, первые гастроли в Советском Союзе.
С той поры и зародилась ее дружба с советскими слушателями. Она приезжает к нам почти каждый год, иногда даже дважды за год — чаще, чем большинство зарубежных гастролеров, и уже это свидетельствует о любви, которую питает к ней советская аудитория. Перед нами весь артистический путь Черны-Стефаньской — путь от молодой лауреатки до признанного мастера. Если в первые годы наша критика еще указывала на некоторые промахи артистки, находившейся в процессе становления (излишнюю патетичность, неумение овладеть крупной формой), то уже к концу 50-х годов мы признали в ней по заслугам большого мастера со своим неповторимым почерком, тонкой и поэтичной индивидуальностью, отмеченной глубиной чувства, чисто польской грацией и изяществом, способной передать все оттенки музыкальной речи — лирическую созерцательность и драматический накал чувств, философские раздумья и героический порыв. Впрочем, признали не только мы. Недаром большой знаток фортепиано Х.-П. Ранге (ФРГ) в своей книге "Пианисты сегодня" писал: "В Париже и Риме, в Лондоне и Берлине, в Москве и Мадриде ее имя стало сейчас нарицательным".
Имя польской пианистки у многих ассоциируется с музыкой Шопена, которой она отдает большую часть своего вдохновения. "Несравненная шопенистка, одаренная чудесным чувством фразы, мягким звуком и тонким вкусом, она сумела передать самую квинтэссенцию польского духа и танцевального начала, прелесть и выразительную правду шопеновской кантилены",— писал о своей любимой ученице 3. Джевецкий. Сама же Черны-Стефаньска на вопрос, считает ли она себя шопенисткой, отвечает: "Нет! Просто Шопен — самый трудный из всех фортепианных композиторов и если публика считает, что я хорошая шопенистка, то для меня это означает высшее одобрение". Такое одобрение не раз высказывала и советская публика, выражая мнение которой, М. Тероганян писал в газете "Советская культура": "В мире фортепианного искусства, как и в любом другом искусстве, не может быть эталонов и образцов. И потому никому не придет на ум мысль, что играть Шопена надо только так, как его играет Г. Черны-Стефаньска. Но не может быть двух мнений о том, что талантливейшая польская пианистка самозабвенно любит творения гениального сына своей отчизны и этой любовью к нему увлекает и своих благодарных слушателей". Для подтверждения этой мысли сошлемся еще на высказывание другого специалиста — критика И. Кайзера, признававшего, что у Черны-Стефаньской "свой Шопен — более светлый, индивидуальный, наполненный, чем у большинства немецких пианистов, более свободный и зыбкий, чем у американских, более плавный и трагичный, чем у французских".
Вот это свое убежденное и убеждающее видение Шопена и принесло ей мировую славу. Но не только это. Слушатели многих стран знают и ценят Черны-Стефаньску в самом разнообразном репертуаре. Тот же Джевецкий считал, что в музыке французских клавесинистов, Рамо и Дакена, например, "ее исполнение обретает образцовую выразительность и шарм". Примечательно, что отмечая недавно полувековой юбилей со дня своего первого выхода на эстраду, артистка сыграла с оркестром Краковской филармонии наряду с Концертом ми минор Шопена, также Симфонические вариации Франка, концерты Моцарта (ля мажор) и Мендельсона (соль минор), еще раз доказав свою разносторонность. Она мастерски играет Бетховена, Шумана, Моцарта, Скарлатти, Грига. И конечно, своих соотечественников. Среди исполнявшихся ею в Москве в разное время сочинений — пьесы Шимановского, "Большой полонез" Зарембского, "Фантастический краковяк" Падеревского и многое другое. Вот почему вдвойне прав И. Бэлза, назвавший ее "самой замечательной польской пианисткой после „царицы звуков" Марии Шимановской".
Черны-Стефаньска принимала участие в жюри многих конкурсов — в Лидсе, в Москве (им. Чайковского), Лонг-Тибо, им. Шопена в Варшаве.
Частично цитируется по книге: Григорьев Л., Платек Я. "Современные пианисты". Москва, "Советский композитор", 1990 г.
(«Погружение в классику», PANOVNIK)
Комментариев нет:
Отправить комментарий