«magnifiCathy»: the many voices of Cathy Berberian
(Vocal Masterpieces by Monteverdi, Debussy, Cage, Bussotti, Weill, McCartney/Lennon, Gershwin, Berberian)
(Vocal Masterpieces by Monteverdi, Debussy, Cage, Bussotti, Weill, McCartney/Lennon, Gershwin, Berberian)
Самый разносторонний певческий голос двадцатого века почти не оставил следов в грамзаписи. Кэти Берберян (1925-1983) могла петь все — от барочной музыки до «Битлз». Американка армянского происхождения, чем-то схожая с бывшей сразу и американкой, и гречанкой Каллас, Берберян исполняла произведения самых передовых композиторов, предоставляя в их распоряжение вокальный диапазон, простиравшийся от рычания до писка. Она вышла замуж за Лучано Берио, научила его английскому языку и познакомила с произведениями Джеймса Джойса. Берио использовал ее голос примерно так же, как Матисс свою жену, когда он в одно и тоже время и создавал картину, и отыскивал новый стиль. Помимо всего прочего, Берберян вдохновляла Кейджа, Мийо, Мадерна и Стравинского, который написал «Элегию памяти Дж. Ф. К», ориентируясь на ее уникальную способность вступать в непосредственный личный контакт со всем, что она пела.
Эту страстную торительницу новых путей, чуравшуюся студий грамзаписи, можно услышать главным образом в мало кем замечаемых повторах радио концертов. В этой миланской программе Берберян, находившаяся в полном расцвете сил, показывает свое разностороннее дарование во всей его полноте. Она исполняет чисто речитативного Монтеверди, «Summertime»[118] Гершвина, от которой заплакала бы и Элла, и «Surabaya Jonny», лежащее под другую от Ленья (CD 30, p. 194) сторону мира женщины: Кэти здесь не помятая жизнью бабенка, но мстительница за весь свой пол. Ее собственная композиция, «Stripsody», вокализация восклицаний, издаваемых персонажами газетных карикатур, образует кульминационный пункт всей программы, однако культовое значение придает ей барочное переложение песни «Ticket to Ride»[119] Леннона и Маккартни, которое, если оставить в стороне комичность такого соединения, помещает «Битлз» в новый контекст, представляя их как постсредневековых трубадуров посреди не тронутого цивилизацией ландшафта. Министерству здравоохранения следовало бы снабдить ее запись предостерегающей надписью: «Это исполнение неповторимо — не пытайтесь воспроизводить его в домашних условиях».
Норман Лебрехт, «Маэстро, шедевры и безумие»
Эту страстную торительницу новых путей, чуравшуюся студий грамзаписи, можно услышать главным образом в мало кем замечаемых повторах радио концертов. В этой миланской программе Берберян, находившаяся в полном расцвете сил, показывает свое разностороннее дарование во всей его полноте. Она исполняет чисто речитативного Монтеверди, «Summertime»[118] Гершвина, от которой заплакала бы и Элла, и «Surabaya Jonny», лежащее под другую от Ленья (CD 30, p. 194) сторону мира женщины: Кэти здесь не помятая жизнью бабенка, но мстительница за весь свой пол. Ее собственная композиция, «Stripsody», вокализация восклицаний, издаваемых персонажами газетных карикатур, образует кульминационный пункт всей программы, однако культовое значение придает ей барочное переложение песни «Ticket to Ride»[119] Леннона и Маккартни, которое, если оставить в стороне комичность такого соединения, помещает «Битлз» в новый контекст, представляя их как постсредневековых трубадуров посреди не тронутого цивилизацией ландшафта. Министерству здравоохранения следовало бы снабдить ее запись предостерегающей надписью: «Это исполнение неповторимо — не пытайтесь воспроизводить его в домашних условиях».
Норман Лебрехт, «Маэстро, шедевры и безумие»
"Программа этого диска на первый взгляд совершенно сумасбродна. Но это только на первый взгляд. От позднего монтевердиевского 'stile concitato' в La lettera amorosa через зыбкую ткань Trois chansons de Bilitis Дебюсси на слова автора одной из крупнейших мистификаций во французской поэзии, мэтра псевдоантичной лесбийской порнопоэзии Пьера Луи (Pierre Louÿs) к антивокально-антифортепианным выходкам Кейджа A Flower и The Wonderful Widow of Eighteen Springs (последняя — на мой любимый фрагмент текста из джойсовского потока отсутствия сознания в Finnegans Wake), тупиковым эскападам Буссотти, антипопсовым интерпретациям шлягеров Вайля и битловского A Ticket to Ride и собственному концертному бису певицы Stripsody мы бредем через чащу сюжетов и звуков, уложенных в форму пронзительного гимна любви и человечскому голосу... О сказанул. Все. Закругля" (г-н суходристчев, rutracker.org)
Треклист & Исполнители + BONUS (Berio — Visage, 1962)
Треклист:
Claudio Monteverdi — La lettera amorosa
Claude Debussy — Trois Chansons de Bilitis: 1. La flûte de Pan, 2. La chevelure, 3. Le tombeau des Naïades
John Cage — A Flower; The Wonderful Widow of Eighteen Springs
Sylvano Bussotti — "O" — Atti Vocali (from "La Passion selon Sade")
Kurt Weill — Surabaya Johnny (from "Happy End")
Paul McCartney / John Lennon — A Ticket to Ride George
Gershwin — Summertime (from "Porgy and Bess")
Cathy Berberian — Stripsody
Исполнители:
Cathy Berberian, mezzo-soprano
Bruno Canino, harpsichord (1), piano (2-10)
Berio — Visage, 1962:
Комментариев нет:
Отправить комментарий