Начинать следует с вопроса о согласовании постулатов точных наук с действием при съёмках научной фантастики или кина, претендующего на звание оной. Желание поиграть мускулами осведомлённости о сути обсуждаемого предмета порою выводит режиссёров за грань дозволенного в какую-то параллельную реальность, со своими уникальными законами существования. Но встречаются кропотливые трудяги, поднимающие с доньев архивов и выуживающие из мозгов знающих людей нужные им материалы, приглашающие посоветоваться очковитых учёных — а всё для того, чтобы в финальном продукте всё выглядело научно правильно. Однако, есть большая доля вероятности, что продукт этот окажется скучным и некинематографичным (в современном понятии этого слова, т. е. «незрелищным»).
Скажем прямо: «Люси» — это, пожалуй, самый наглый бред в жанре спекулятивной фикции, когда-либо созданный человеком — в плане оторванности от мира сего он вполне может состязаться с болливудскими боевиками. L`enfant terrible кинематографии Люк Бессон создал — нет, не создал — произвёл на свет нечто монструозное в своей нелепости, до приторности максималистски-издевательское, разрывающее к чертям понятие зрительского самолюбия, вскрывающее черепную коробку и изрядно сглаживающее извилины. Этот кусок поносистого идиотизма будет долго плавать по миру, поднимет цунами матерных возгласов всевозможных учёных, станет причиной многочисленных гневных троллингов в Интернете, приобретёт почти зелёнослониковую популярность, а в результате — лакмусовой бумажкой разделит мир на два сорта людей: идиоты и те, которым «Люси» не нравится.
Причём я буду относить себя к первым: кино должно быть кином, а не максимально выхолощенным лизоблюдством научпопа. Кино должно от реальности отрывать, а не зажимать в неё.
В «Люси» Бессон конкретно отрывается по всем параметрам: жесточайше стебётся над старушкой-наукой, варит крепкую самогонку из бессовестной эксплуатации терминов, настойчиво пихает в кадр всяческих обезьян, носорогов, лошадей, людей, плюёт с высокой секвойи на раскрытие характеров, толсто юморит и блюёт спецэффектами. Буйность и экспрессия (если не сказать «агрессия») происходящего на экране настолько беспрецедентны и трансцендентны, что им после 20 минут действия сопротивляться становится невозможно, и ты волей-неволей впускаешь поток опьяненного неведомой дурью (да, без наркоты тут точно не обошлось) сознания Бессона и начинаешь с этого торчать и угарать (я смеялся до слёз большую часть сеанса). В одном фильме Бессон умудряется совместить: рассуждения о природе времени и женский щебет о мужской заднице, перестрелки китайских контрабандистов и создание мира (да, он, чёрт возьми, показал Большой взрыв!), трогательность Моцарта и агрессивность drum-on-bass, оплавляющийся глаз Скарлетт Йохансон и трахающихся лягушек. Однако, при всей многообразной веселухе происходящего, Люк остаётся удивительно стильным — сочная, почти Матричная хореография драк, драйвовые погони с перевёртыванием машин, инфернальное буйство спецэффектов в конце — всё зрелищно и, выражаясь языком современным, чётко. Изображение бурлящего кипятка жизни, как она есть, в рамках современной кинематографической моды — задача непомерно трудная, но Бессон с ней справился, а потому все вяжущие язык сравнения с Майклом Бэем сразу отпадают.
Бессон хорошенько побесился на съёмочной площадке и снял невероятно энергичное кино, громкое, дурное и увлекательное. Для людей — это, пожалуй, лучший фильм года начиная с январского Уолтера Митти; для умных людей — с «Отеля Гранд Будапешт».
Увидев концовку фильма, Кубрик трижды перевернулся в гробу и вскрикнул: «Люк, я твой отец!»
9 из 10
P.S.: Не понимаю тех людей, которые оценивают это кино усреднёнными оценками 6-7 — этому надо ставить либо 0-1, либо 9-10. У меня на 0-1 не хватает совести.
JackThePumpkin, 15 сентября 2014 | 23:13
Скажем прямо: «Люси» — это, пожалуй, самый наглый бред в жанре спекулятивной фикции, когда-либо созданный человеком — в плане оторванности от мира сего он вполне может состязаться с болливудскими боевиками. L`enfant terrible кинематографии Люк Бессон создал — нет, не создал — произвёл на свет нечто монструозное в своей нелепости, до приторности максималистски-издевательское, разрывающее к чертям понятие зрительского самолюбия, вскрывающее черепную коробку и изрядно сглаживающее извилины. Этот кусок поносистого идиотизма будет долго плавать по миру, поднимет цунами матерных возгласов всевозможных учёных, станет причиной многочисленных гневных троллингов в Интернете, приобретёт почти зелёнослониковую популярность, а в результате — лакмусовой бумажкой разделит мир на два сорта людей: идиоты и те, которым «Люси» не нравится.
Причём я буду относить себя к первым: кино должно быть кином, а не максимально выхолощенным лизоблюдством научпопа. Кино должно от реальности отрывать, а не зажимать в неё.
В «Люси» Бессон конкретно отрывается по всем параметрам: жесточайше стебётся над старушкой-наукой, варит крепкую самогонку из бессовестной эксплуатации терминов, настойчиво пихает в кадр всяческих обезьян, носорогов, лошадей, людей, плюёт с высокой секвойи на раскрытие характеров, толсто юморит и блюёт спецэффектами. Буйность и экспрессия (если не сказать «агрессия») происходящего на экране настолько беспрецедентны и трансцендентны, что им после 20 минут действия сопротивляться становится невозможно, и ты волей-неволей впускаешь поток опьяненного неведомой дурью (да, без наркоты тут точно не обошлось) сознания Бессона и начинаешь с этого торчать и угарать (я смеялся до слёз большую часть сеанса). В одном фильме Бессон умудряется совместить: рассуждения о природе времени и женский щебет о мужской заднице, перестрелки китайских контрабандистов и создание мира (да, он, чёрт возьми, показал Большой взрыв!), трогательность Моцарта и агрессивность drum-on-bass, оплавляющийся глаз Скарлетт Йохансон и трахающихся лягушек. Однако, при всей многообразной веселухе происходящего, Люк остаётся удивительно стильным — сочная, почти Матричная хореография драк, драйвовые погони с перевёртыванием машин, инфернальное буйство спецэффектов в конце — всё зрелищно и, выражаясь языком современным, чётко. Изображение бурлящего кипятка жизни, как она есть, в рамках современной кинематографической моды — задача непомерно трудная, но Бессон с ней справился, а потому все вяжущие язык сравнения с Майклом Бэем сразу отпадают.
Бессон хорошенько побесился на съёмочной площадке и снял невероятно энергичное кино, громкое, дурное и увлекательное. Для людей — это, пожалуй, лучший фильм года начиная с январского Уолтера Митти; для умных людей — с «Отеля Гранд Будапешт».
Увидев концовку фильма, Кубрик трижды перевернулся в гробу и вскрикнул: «Люк, я твой отец!»
9 из 10
P.S.: Не понимаю тех людей, которые оценивают это кино усреднёнными оценками 6-7 — этому надо ставить либо 0-1, либо 9-10. У меня на 0-1 не хватает совести.
JackThePumpkin, 15 сентября 2014 | 23:13
Комментариев нет:
Отправить комментарий