"Старушонка вздор! — думал он горячо и порывисто, — старуха, пожалуй что, и ошибка, не в ней и дело! Старуха была только болезнь... я переступить поскорее хотел... я не человека убил, я принцип убил! Принцип-то я и убил, а переступить-то не переступил, на этой стороне остался... Только и сумел, что убить. Да и того не сумел, оказывается... Принцип? За что давеча дурачок Разумихин социалистов бранил? Трудолюбивый народ и торговый; "общим счастием" занимаются... Нет, мне жизнь однажды дается, и никогда ее больше не будет: я не хочу дожидаться "всеобщего счастья". Я и сам хочу жить, а то лучше уж и не жить. Что ж? Я только не захотел проходить мимо голодной матери, зажимая в кармане свой рубль, в ожидании "всеобщего счастия". "Несу, дескать, кирпичик на всеобщее счастие и оттого ощущаю спокойствие сердца". Ха-ха! Зачем же вы меня-то пропустили? Я ведь всего однажды живу, я ведь тоже хочу... Эх, эстетическая я вошь, и больше ничего, — прибавил он вдруг рассмеявшись, как помешанный. — Да, я действительно вошь, — продолжал он, с злорадством прилепившись к мысли, роясь в ней, играя и потешаясь ею, — и уж по тому одному, что, во-первых, теперь рассуждаю про то, что я вошь; потому, во-вторых, что целый месяц всеблагое провидение беспокоил, призывая в свидетели, что не для своей, дескать, плоти и похоти предпринимаю, а имею в виду великолепную и приятную цель, — ха-ха! Потому, в-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении, вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и, убив ее, положил взять у ней ровно столько, сколько мне надо для первого шага, и ни больше ни меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)... Потому, потому я окончательно вошь, — прибавил он, скрежеща зубами, — потому что сам-то я, может быть, еще сквернее и гаже, чем убитая вошь, и заранее предчувствовал, что скажу себе это уже после того, как убью! Да разве с этаким ужасом что-нибудь может сравниться! О, пошлость! О, подлость!.. О, как я понимаю "пророка" , с саблей, на коне. Велит Аллах, и повинуйся "дрожащая тварь"! Прав, прав "пророк", когда ставит где-нибудь поперек улицы хор-р-рошую батарею и дует в правого и виноватого, не удостоивая даже и объясниться! Повинуйся, дрожащая тварь, и — не желай, потому — не твое это дело!.. О, ни за что, ни за что не прощу старушонке!"
Достоевский, «Преступление и наказание».
Достоевский, «Преступление и наказание».
Пишет Салман Север ( malikit) |
Ислам и Приморские партизаны
Приморские партизаны не просто взорвали интернет и телевидение. С ними взорвался нарыв, фурункул — они заманифестировали "разрыв уровня", если только эту выработанную профессорами философии экзистенциальную категорию чувствовать в воинственных, кшатрийских нотах. Их разрывом уровня стало появление другого типа человека — отчаянного и отчаявшегося Нового Робингуда. Советская чистка уж было похоронила этот редкий русский типаж. Ему было свойственно одно важнейшее, почти убитое в нас поведенческое качество — удаль. Удаль молодецкая. Приморские партизаны были совсем молоды...
С ними пришла какая-то волна обновления, надежда, рождающаяся из безысходности. Россию залихорадило, как не лихорадило ни разу за последние двадцать лет. Мы внимательно ухватились за ребят из Приморья, чтобы понять, насколько далеко зашла романтика исламского возмездия в правый лагерь. Не посторонний исламскому action direct человек, весь пафос и старания неуклюжего НС-бомбизма воспринимает как комикс в сравнении с мощным джихадистским движением. Но к партизанам сразу же отношение было иное. Исламские радикалы заинтересованно наблюдали за тем, смогут ли они дойти до точки "кшатрийского невозврата" — до истишхада, мученичества.
Бомбизм, диверсии и минное дело у джихадистов не были столь бы будоражащими событиями, они поспешно забылись бы в "рутине будничнего террора" каких-нибудь "Красных бригад", если бы не одно "но": воля к самопожертвованию. Исламский джихад наиболее страшен тем, что он оперирует чем-то глубокого иррациональным, чем-то не плоскостным политическим, обнуляющим на пути к достижению этого великого события самою жизнь. Обыватель не так боится взрывов бесконечно далёких бомб, этот неживой спектакль, сколько он трепещет перед другой непостижимой особенностью — перед тем, что рядом с ним действуют люди иного типа, мотивы, мечты и цели которых лежат по ту сторону смерти.
Исходя из сказанного, проясняется, почему моджахеды смотрели на Приморских партизан то ли с ностальгией, то ли с симпатией, как бы выжидая, где здесь случится Ислам. И Ислам, по всей видимости, случился. Мы не можем сказать, что партизанский финал был героическим, он ни в какое сравнение не идёт ни с подвигами гелаевского спецназа, ни даже с успехами курдских "Пешмарга" ("Идущих на смерть"). Зато сам выход на верную гибель, личная экстремальность этого хода продемонстрировали, что русские националисты оказались способны не только копировать кавказский бомбизм на Черкизовских рынках, но и осуществить свой собственный "Поход на Нальчик". За этим стояла личная и открытая жертва, а это уже восстановление более глубоких слоёв русского ментоса, исторически известных по белогвардейскому офицерству и казачеству.
До поры до времени существовало сомнение, насколько серьёзно можно воспринимать Приморских партизан в исламском контексте. Казалось и думалось, что их поднятые вверх указательные пальцы, речевые вставки "Аллаху Акбар" и "Иншааллах" — это простое ребячество. Мол, не дожали же они до конца, сдрейфили, начали сдаваться...
И вот произошло то, о чём авторы обычно пишут в постскриптумы, когда после сюжетной финиты, связанной с ликвидацией партизанской дружины, начало происходить нечто ценностное, ноосферное, что как бы лежит за рамками текста, но результирует в себе всё предыдущее действо. Парни — некоторые из них, двигавшиеся вслепую к цельности мужского расцвета — стали в тюрьмах принимать Ислам. Один из примеров, доступный нам при посредстве некой исламофашистки — Александр Ковтун. Уже за решёткой этот партизан стал мусульманином (ниже — его фотография с бородой и хаджимюридской чеченской шапочкой).
Поступает всё больше и иных подтверждений, что Приморские партизаны были мусульманами. Мы же будем молиться за всех, кто в клетке и сырой земле, не верифицируя эти данные...
P.S.: Пророк Мухаммад, мир ему и молитва, однажды сказал, что если Аллах желает облагодетельствовать Своих людей, Он кладёт им на лица свет футуввата. Футувват (букв. — благородное юношество) — это исламские рыцари, но не закрытый сословно-церемониальный институт европейского средневековья, а рыцари по призванию, индивиды и корпорации, щедро одаренные той самой удалью молодецкой. Это элитарный ювентус, честь ему!
С ними пришла какая-то волна обновления, надежда, рождающаяся из безысходности. Россию залихорадило, как не лихорадило ни разу за последние двадцать лет. Мы внимательно ухватились за ребят из Приморья, чтобы понять, насколько далеко зашла романтика исламского возмездия в правый лагерь. Не посторонний исламскому action direct человек, весь пафос и старания неуклюжего НС-бомбизма воспринимает как комикс в сравнении с мощным джихадистским движением. Но к партизанам сразу же отношение было иное. Исламские радикалы заинтересованно наблюдали за тем, смогут ли они дойти до точки "кшатрийского невозврата" — до истишхада, мученичества.
Бомбизм, диверсии и минное дело у джихадистов не были столь бы будоражащими событиями, они поспешно забылись бы в "рутине будничнего террора" каких-нибудь "Красных бригад", если бы не одно "но": воля к самопожертвованию. Исламский джихад наиболее страшен тем, что он оперирует чем-то глубокого иррациональным, чем-то не плоскостным политическим, обнуляющим на пути к достижению этого великого события самою жизнь. Обыватель не так боится взрывов бесконечно далёких бомб, этот неживой спектакль, сколько он трепещет перед другой непостижимой особенностью — перед тем, что рядом с ним действуют люди иного типа, мотивы, мечты и цели которых лежат по ту сторону смерти.
Исходя из сказанного, проясняется, почему моджахеды смотрели на Приморских партизан то ли с ностальгией, то ли с симпатией, как бы выжидая, где здесь случится Ислам. И Ислам, по всей видимости, случился. Мы не можем сказать, что партизанский финал был героическим, он ни в какое сравнение не идёт ни с подвигами гелаевского спецназа, ни даже с успехами курдских "Пешмарга" ("Идущих на смерть"). Зато сам выход на верную гибель, личная экстремальность этого хода продемонстрировали, что русские националисты оказались способны не только копировать кавказский бомбизм на Черкизовских рынках, но и осуществить свой собственный "Поход на Нальчик". За этим стояла личная и открытая жертва, а это уже восстановление более глубоких слоёв русского ментоса, исторически известных по белогвардейскому офицерству и казачеству.
До поры до времени существовало сомнение, насколько серьёзно можно воспринимать Приморских партизан в исламском контексте. Казалось и думалось, что их поднятые вверх указательные пальцы, речевые вставки "Аллаху Акбар" и "Иншааллах" — это простое ребячество. Мол, не дожали же они до конца, сдрейфили, начали сдаваться...
И вот произошло то, о чём авторы обычно пишут в постскриптумы, когда после сюжетной финиты, связанной с ликвидацией партизанской дружины, начало происходить нечто ценностное, ноосферное, что как бы лежит за рамками текста, но результирует в себе всё предыдущее действо. Парни — некоторые из них, двигавшиеся вслепую к цельности мужского расцвета — стали в тюрьмах принимать Ислам. Один из примеров, доступный нам при посредстве некой исламофашистки — Александр Ковтун. Уже за решёткой этот партизан стал мусульманином (ниже — его фотография с бородой и хаджимюридской чеченской шапочкой).
Поступает всё больше и иных подтверждений, что Приморские партизаны были мусульманами. Мы же будем молиться за всех, кто в клетке и сырой земле, не верифицируя эти данные...
P.S.: Пророк Мухаммад, мир ему и молитва, однажды сказал, что если Аллах желает облагодетельствовать Своих людей, Он кладёт им на лица свет футуввата. Футувват (букв. — благородное юношество) — это исламские рыцари, но не закрытый сословно-церемониальный институт европейского средневековья, а рыцари по призванию, индивиды и корпорации, щедро одаренные той самой удалью молодецкой. Это элитарный ювентус, честь ему!
В начале июня 2012 года начался суд над «приморскими партизанами».
16.07.2012 стало известно, что из здания Приморского краевого суда во Владивостоке были похищены три тома уголовного дела «приморских партизан». По предварительным данным доследственной проверки, документы «предположительно пропали» в период с 21 июня по 12 июля 2012 года. Пропали три тома в которых имеется список полицейских взяточников.
Русская катакомбная церковь истинно православных христиан ежегодно служит панихиду по приморским партизанам.
16.07.2012 стало известно, что из здания Приморского краевого суда во Владивостоке были похищены три тома уголовного дела «приморских партизан». По предварительным данным доследственной проверки, документы «предположительно пропали» в период с 21 июня по 12 июля 2012 года. Пропали три тома в которых имеется список полицейских взяточников.
Русская катакомбная церковь истинно православных христиан ежегодно служит панихиду по приморским партизанам.
Комментариев нет:
Отправить комментарий