«Путин с петлёй на шее — это слишком»...
Завтра на Камчатке откроется выставка художника Дениса Лопатина. Называется она «18 +». Так уж повелось, что выставки талантливого карикатуриста постоянно проходят со скандалами. То их запрещают по приказу губернатора, то политические рисунки снимают со стендов. На этот раз всё вроде бы обошлось. Дениса попросили убрать всего лишь одну картину, на которой наше первое лицо изображено с петлей на шее. Посчитали, что это слишком. Денис не стал возражать.
«Эхо Москвы», 11:11 , 06 июня 2013
Завтра на Камчатке откроется выставка художника Дениса Лопатина. Называется она «18 +». Так уж повелось, что выставки талантливого карикатуриста постоянно проходят со скандалами. То их запрещают по приказу губернатора, то политические рисунки снимают со стендов. На этот раз всё вроде бы обошлось. Дениса попросили убрать всего лишь одну картину, на которой наше первое лицо изображено с петлей на шее. Посчитали, что это слишком. Денис не стал возражать.
«Эхо Москвы», 11:11 , 06 июня 2013
1~2: — «ПУТИ РУССКОГО СОЗЕРЦАТЕЛЯ» (~ SAPIENTI SAT !)
У живописца Крамского есть одна замечательная картина под названием «Созерцатель»: изображён лес зимой, и в лесу, на дороге, в оборванном кафтанишке и лаптишках стоит один-одинёшенек, в глубочайшем уединении забредший мужичонко, стоит и как бы задумался, но он не думает, а что-то «созерцает». Если б его толкнуть, он вздрогнул бы и посмотрел на вас, точно проснувшись, но ничего не понимая. Правда, сейчас бы и очнулся, а спросили бы его, о чём он это стоял и думал, то наверно бы ничего не припомнил, но зато наверно бы затаил в себе то впечатление, под которым находился во время своего созерцания. Впечатления же эти ему дороги, и он наверно их копит, неприметно и даже не сознавая, — для чего и зачем, конечно, тоже не знает: может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит всё и уйдет в Иерусалим, скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то, и другое вместе. Созерцателей в народе довольно. — Достоевский
2~3: — «САМОУБИЙСТВО» (~ SAPIENTI SAT !)
1~4: — «ЧОРТЪ. КОШМАР ИВАНА ФЁДОРОВИЧА» или «ИВАН ФЁДОРОВИЧ. КОШМАР ЧОРТА» ??!!
(~ «СОЗЕРЦАТЕЛЬ» КРАМСКОГО ① + «ТЕБЯ СЕБЕ НАПРЕДСТАВИЛ» ④ !)
2~5: — НАПРИМЕР: «ОДИН, ДВА, ТРИ — А ГДЕ ЖЕ ЧЕТВЁРТЫЙ ?..»
(~ SAPIENTI SAT !)
3~6: — «ОТЦЕУБИЙЦЫ: СМЕРДЯКОВ ИЛИ АЛЁША КАРАМАЗОВ ??!!»
(~ !!!!! SAPIENTI SAT ⇒ . . . ⇒ SAPIENTI SAT ⇒ SAPIENTI SAT !!!!!)
4~5: — «ЧОРТЪ = АВТОР РОМАНА О КАРАМАЗОВЫХ»
(~ СР. «ОТЧЁТ ЧЁРТА О РУССКОМ НАРОДЕ» !!!!!)
5~6: — «РАКИТИНСКОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ КАРАМАЗОВЫХ: СЛАДОСТРАСТНИКИ, СТЯЖАТЕЛИ, ЮРОДИВЫЕ»
(~ SAPIENTI SAT !)
4~7: — «КАК: “БЕЛАЯ ГОРЯЧКА”»
(~ СР. «Дом-6, в котором — Я» !!)
5~8: — «СВИДЕТЕЛЬСТВО ЧЁРТА О КАРАМАЗОВЩИНЕ»
(~ СМ. 4~5 + «ИЗ-ПОД СТОЛА С ВЕЩЕСТВЕННЫМИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВАМИ» !!)
6~9: — «(Nota bene. Фамилия Грушеньки оказалась “Светлова”.
Это я [!!!!!] узнал в первый раз только в этот день, во время хода процесса.)»
(~ SAPIENTI SAT !)
7~8: — «КАК: “ТЛЕТВОРНЫЙ ДУХ”» (~ СР. «КАРАМАЗА» !)
8~9: — «БЕЗ НЕГО МЫ ЭТУ ТАЙНУ РАЗГАДЫВАЕМ» (~ SAPIENTI SAT !)
к л и к а б е л е н !
— Так вы не знаете, кто убил?
— Разумеется, нет! — сказал Холмс и тут же добавил, лукаво прищурившись: — Зато это известно вам, Уотсон.
— Мне?!
— Конечно! На мой вопрос об убийце вы незамедлительно дали ответ — Смердяков. Я не вижу достаточно весомых причин, чтобы вы отказывались от первоначального мнения.
— Позвольте, Холмс, но вы же доказывали...
— Мой дорогой Уотсон, менее всего я стремился доказывать чью-то вину, я лишь хотел наглядно показать, что сюжет романа несовершенен, поскольку в ряде случаев нарушены причинно-следственные связи. И ничего больше! Теперь я понимаю, что напрасно сделал это, невольно поставив под сомнение достоинство романа, но, поверьте, я и в мыслях не держал этого! И обещаю вам, Уотсон, что постараюсь поскорее забыть эту, возможно, замечательную книгу, которая окончательно убедила меня, что я всё-таки ничего не понимаю в литературе, и в будущем анализировать поступки живых людей, а не литературных персонажей.
Псевдо - Конан Дойл. «Смерть русского помещика».
— Разумеется, нет! — сказал Холмс и тут же добавил, лукаво прищурившись: — Зато это известно вам, Уотсон.
— Мне?!
— Конечно! На мой вопрос об убийце вы незамедлительно дали ответ — Смердяков. Я не вижу достаточно весомых причин, чтобы вы отказывались от первоначального мнения.
— Позвольте, Холмс, но вы же доказывали...
— Мой дорогой Уотсон, менее всего я стремился доказывать чью-то вину, я лишь хотел наглядно показать, что сюжет романа несовершенен, поскольку в ряде случаев нарушены причинно-следственные связи. И ничего больше! Теперь я понимаю, что напрасно сделал это, невольно поставив под сомнение достоинство романа, но, поверьте, я и в мыслях не держал этого! И обещаю вам, Уотсон, что постараюсь поскорее забыть эту, возможно, замечательную книгу, которая окончательно убедила меня, что я всё-таки ничего не понимаю в литературе, и в будущем анализировать поступки живых людей, а не литературных персонажей.
Псевдо - Конан Дойл. «Смерть русского помещика».
Роман "День нищих" — попытка исследования текста "Братьев Карамазовых" в художественной форме. "День нищих" (первая часть дилогии) написан "между строк" "Братьев Карамазовых", в нём не нарушается последовательность романного действия великого творения Ф.М. Достоевского — напротив, действие как бы "дополняется", дополняется в меру умения деликатно, и через это "дополнение" автор берётся раскрыть те смыслы, которые оказались непрочтёнными в "Братьях Карамазовых". Автор "выясняет" главного, "невыяснившегося" героя "Братьев Карамазовых", его роль, его место, его сущность. Цель автора — показать истинное лицо последнего и неоконченного романа Достоевского. Заявление столь же дерзкое, сколь и ответственное. "Господин вне всяких подозрений", Алексей Фёдорович Карамазов — единственный из персонажей, никогда не рассматривавшийся литературоведами в качестве вероятного романного убийцы. Как же, ведь он, если верить иным "русским критикам", — "инок", "русский инок" и даже "потенциальный святой", "христоподобная, лучезарная личность"! Личность, исчезнувшая на три без малого часа романного времени в тот самый момент, когда совершается убийство, когда происходит "катастрофа"... Между тем, он — единственный из персонажей, чьё имя названо в первых строках романа и именно в связи с "тёмной кончиной" Фёдора Павловича Карамазова. Он же — единственный из братьев, не имеющий накакого романного алиби, если не брать в расчёт слова самого Достоевского, прямо указавшего, вслед за своим ряженым героем на "убийцу" — Смердякова в известном деликатному читателю "письме" к Е.Н. Лебедевой. Но вот вопрос: кто эта дама — г-жа Лебедева; почему не любивший мимоходом отвлекаться на письма Достоевский вдруг, в пору самой напряжонной работы, садится писать ответ неведомой читательнице, будто бы обратившейся к нему в то время, когда первая, журнальная публикация романа с убийством (не хочется употреблять термин "детектив") далеко не завершена, точки над "ё" не проставлены, а читательский интерес необходимо поддерживать до последней главы, до последней страницы, и это — непреложный закон! Ни письма самой Е.Н. Лебедевой к Достоевскому, ни следов отправки "ответа" не сохранилось, но не потому, что их не пожелало сохранить последнее время, а потому, что их никогда не существовало. Тут парадокс, господа. Парадокс вполне в духе Достоевского. Автор уверен, что Достоевский сознательно мистифицировал читателя, в первую очередь — "деликатного"; именно так следует понимать ироничное и даже издевательское обращение к этой части публики в предисловии "От автора" к роману. Истина должна была открыться во второй части "Братьев Карамазовых", открыться и потрясти... и привести к прозрению "всю Россию". Это — невероятно дерзкий заговор великого заговорщика Достоевского, его последняя тайна. Падение "невыяснившегося героя" должно было, вероятно, длиться те самые 13 лет, которые навсегда отделили первую (написанную) часть романа от задуманной и отложенной на два года второй, оставшейся ненаписанною части. Той части, где и должен был выясниться убийца и... лакей. К этому времени этому персонажу должно было исполниться 33 года — возраст Христа и... Антихриста. И путь его, путь Алексея Фёдоровича Карамазова исполнен лжи, мерзости и крови, и завершиться он должен был, по свидетельству современников (Суворина и жены Достоевского), покушением на цареубийство. Убийство отца, убийство духовного отца и Бога, убийство душ мальчиков, цареубийство — вот плоды "деятельной любви" Алексея Фёдоровича Карамазова, вот его особый путь, его "лествица" и его "подвиг", его "жертва". Романным антихристом соблазнилась вся читающая Россия и весь читающий мир. В него уверовали! Уверовали лучшие и умнейшие, сильные и могучие, уверовали "обыкновенные" и "простые", слабые и малосильные. Автор дерзнул восстать на "всё" достоевсковедение, и не только. — Олег Ликушин 19. 01. 2008
— Стыдно, позорно было бы не оправдать! восклицалъ чиновникъ, — пусть онъ убилъ, но вѣдь отецъ и отецъ! И наконецъ онъ былъ въ такомъ изступленiи.... Онъ дѣйствительно могъ только махнуть пестомъ и тотъ повалился. Плохо только что лакея тутъ притянули. Это просто смѣшной эпизодъ. Я бы на мѣстѣ защитника такъ прямо и сказалъ: убилъ, но не виновенъ, вотъ и чортъ съ вами!
— Да онъ такъ и сдѣлалъ, только чортъ съ вами не сказалъ.
— Нѣтъ, Михаилъ Семенычъ, почти что сказалъ, подхватилъ третiй голосокъ.
— Эхъ вѣдь чортъ!
— Да чортъ-то чортъ, безъ чорта не обошлось, гдѣ жь ему и быть какъ не тутъ.
— Да онъ такъ и сдѣлалъ, только чортъ съ вами не сказалъ.
— Нѣтъ, Михаилъ Семенычъ, почти что сказалъ, подхватилъ третiй голосокъ.
— Эхъ вѣдь чортъ!
— Да чортъ-то чортъ, безъ чорта не обошлось, гдѣ жь ему и быть какъ не тутъ.
В «Братьях Карамазовых» Достоевский описывает реалии р у с с к о г о «коллективного бессознательного», причём, в качестве А В Т О Р А повествования избирает Ч о р т а.
И т а к и м о б р а з о м «жизнеописанiе Алексѣя Ѳедоровича Карамазова» превращается в «отчёт Ч о р т а о русском народе».
ПРИЗНАНIЕ АВТОРА ЧИТАТЕЛЯМЪ: — Ну вотъ и все предисловiе. Я совершенно согласенъ что оно лишнее, но такъ какъ оно уже написано, то пусть и останется.
А теперь къ дѣлу.
ПРИЗНАНIЕ ДОСТОЕВСКАГО ЛЮБИМОВУ: — Хоть и самъ считаю, что эта 9-я глава (Чортъ. Кошмаръ Ивана Ѳедоровича) могла бы и не быть, но писалъ я ее почему-то съ удовольствiемъ и самъ отнюдь отъ нее не отрекаюсь.
ПРИЗНАНIЕ ЧОРТА ИВАНУ: — А зачѣмъ ты давеча съ нимъ такъ сурово, съ Алешей-то? Онъ милый; я предъ нимъ за старца Зосиму виноватъ.
И т а к и м о б р а з о м «жизнеописанiе Алексѣя Ѳедоровича Карамазова» превращается в «отчёт Ч о р т а о русском народе».
ПРИЗНАНIЕ АВТОРА ЧИТАТЕЛЯМЪ: — Ну вотъ и все предисловiе. Я совершенно согласенъ что оно лишнее, но такъ какъ оно уже написано, то пусть и останется.
А теперь къ дѣлу.
ПРИЗНАНIЕ ДОСТОЕВСКАГО ЛЮБИМОВУ: — Хоть и самъ считаю, что эта 9-я глава (Чортъ. Кошмаръ Ивана Ѳедоровича) могла бы и не быть, но писалъ я ее почему-то съ удовольствiемъ и самъ отнюдь отъ нее не отрекаюсь.
ПРИЗНАНIЕ ЧОРТА ИВАНУ: — А зачѣмъ ты давеча съ нимъ такъ сурово, съ Алешей-то? Онъ милый; я предъ нимъ за старца Зосиму виноватъ.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Такъ что ужъ яснѣе яснаго, что и п р е с л о в у т о е о т т о ч i е ——— его же рукъ дѣло...
Комментариев нет:
Отправить комментарий